Вильям Генрихович Фишер. Архивное фото
МОСКВА, 11 июл — РИА Новости. Неприметная, даже тщедушная внешность, за которой скрывались громадный интеллект и стальная воля, благодаря которым удалось эффективно выполнить задания родины, выявить планы ядерного удара США по СССР, а затем с честью выдержать казавшееся пожизненным заточение в американской тюрьме и даже там переиграть противника – таким был легендарный советский разведчик-нелегал полковник Вильям Фишер, широко известный как Рудольф Абель, 120 лет со дня рождения которого исполняется во вторник.
Вильям Генрихович Фишер (1903-1971) после Второй мировой войны работал с нелегальных позиций в США, руководил разведывательной сетью в этой стране. Нелегалом называется разведчик, работающий в иностранном государстве под видом гражданина этой или какой-либо третьей страны. Нелегал, будучи специально подготовлен, действует в соответствии с разработанной для него до мельчайших деталей легендой, фактически проживая биографию другого человека. Происходит это зачастую в очень тяжелых условиях, а нередко и с риском для жизни.
Как ранее рассказал директор Службы внешней разведки РФ Сергей Нарышкин, Вильям Фишер внес особый вклад в сохранение мира на нашей планете. Перед разведывательной сетью, руководимой Фишером, была поставлена задача добывания важнейшей информации об агрессивных планах и замыслах США в отношении СССР, в том числе о планах атомной бомбардировки городов Советского Союза. И с этой задачей Фишер и его коллеги справились блестяще, подчеркивал Нарышкин.
«Разведывательная» косточка
Вильям Фишер родился 11 июля 1903 года в городе Ньюкасл-на-Тайне в Великобритании в семье русских политэмигрантов, высланных за границу из России за революционную деятельность. Трогательная деталь – по случаю рождения Вилли его семья съела курицу, оставив после застолья одну косточку. Позже ее подарили мальчику на счастье. Этот «оберег» размером с мизинец он сохранил, пронеся через все выпавшие на его долю серьезные испытания. Отполированная до блеска от времени, косточка долгие годы служила разведчику не только талисманом: ею он искусно вскрывал конверты с добытыми секретными материалами, удалял следы «давленки» с документов, полировал припой на контактах при ремонте радиотехники.
Но все это будет много позже. Пока же Вильям, отличавшийся настойчивым характером, много и с удовольствием рисовавший, а также питавший особый интерес к естественным наукам, подрос, успешно сдал экзамены в Лондонский университет. Но в 1920 году семья Фишеров возвращается в Москву, и Вильям привлекается в качестве переводчика к работе в отделе международных связей Исполкома Коминтерна. Поступает в Институт востоковедения, успешно заканчивает первый курс, но его призывают на воинскую службу – в радиотелеграфный полк Московского военного округа.
В Иностранный отдел ОГПУ, советскую внешнюю разведку, безупречно владевший английским языком Фишер был принят в 1927 году — на должность помощника уполномоченного. По информации, обнародованной СВР России, он выполнял важные поручения руководства по линии нелегальной разведки в двух европейских странах. Исполнял обязанности радиста нелегальных резидентур, деятельность которых охватывала несколько государств Старого Света.
По возвращении в Москву получил повышение по службе за успешное выполнение задания. Однако в конце 1938 года без объяснения причин Фишера увольняют из разведки. Он устроился на работу во Всесоюзную торговую палату, а затем перешел на авиапромышленный завод.
Но Фишер не оставлял попыток вернуться в разведку и неоднократно обращался с рапортами о восстановлении его на службе. Началась Великая Отечественная война, и советские спецслужбы нуждались в квалифицированных специалистах. Несправедливо уволенных людей возвращали обратно.
В сентябре 1941 года очередная просьба Фишера была удовлетворена, его зачислили в подразделение, занимавшееся организацией диверсионных групп и партизанских отрядов в тылу гитлеровских оккупантов. Фишер готовил радистов для партизанских отрядов и разведывательных групп, засылаемых в оккупированные гитлеровцами страны.
Ну а ближе к концу войны он отвечал за проведение радиоигры в рамках операции советских спецслужб «Березино». Ее дерзкий замысел состоял в том, чтобы легендировать перед германской разведкой якобы наличие крупной немецкой воинской части, скрывающейся в лесах Белоруссии и пытающейся установить связь с командованием вермахта. Тем самым внимание и немалые силы гитлеровцев удалось отвлечь на ложную цель.
По окончании войны Фишера вновь вернули на работу в управление нелегальной разведки. Было решено направить его на нелегальную работу в США для получения информации от источников, работающих на американских атомных объектах. Агентами-связниками для Марка (таким был оперативный псевдоним Фишера) стали супруги Леонтина и Моррис Коэны – также легендарные разведчики, впоследствии Герои России.
Осенью 1948 года в Нью-Йорке объявился свободный художник и фотограф Эмиль Гольдфус, гражданин США, выходец из семьи немца-маляра. Это и был Марк. Его работа в Америке оказалась столь успешной, что уже в августе 1949 года он был награжден орденом Красного Знамени.
Несправедливость американской Фемиды
В 1957 года Марка раскрыл его шифровальщик, пьяница Рейно Хейханен, переметнувшийся на сторону США. Фишер отказался от сотрудничества с американскими спецслужбами. Но для того чтобы дать Москве знать о своем аресте и о том, что он не предатель, разведчик назвался именем своего покойного друга и сослуживца по разведке Рудольфа Ивановича Абеля, и фактически сам создал для себя новую легенду, которую понял и принял Центр.
Американский суд в том же 1957 году приговорил Фишера к 30 годам тюрьмы. Для советского разведчика это означало, по сути, пожизненный срок.
При этом суду не удалось доказать, что Фишер-Абель занимался шпионажем. Не нашлось ни единого факта, который подтверждал бы, что обвиняемый получал секретные данные и передавал их иностранному государству. Однако американский прокурор потребовал признать подсудимого виновным лишь на основании того, что, как он говорил, для этого вовсе не обязательно, чтобы преступник уже совершил свое деяние.
Но профессионализм Фишера-Абеля, мужество, с которым он держался и в момент ареста, и в ходе суда, а затем и в тюрьме, в США все же оценили. «Я бы хотел, чтобы мы имели трех-четырех человек таких, как Абель, в Москве» — эти слова принадлежат бывшему директору ЦРУ Аллену Даллесу.
В свое время знаменитый американский режиссер Стивен Спилберг в своей картине «Мост шпионов», получившей «Оскара», экранизировал историю обмена Фишера-Абеля. Образ советского разведчика в той картине показан с позитивной точки зрения, и это, как считают историки разведки, стало еще одним знаком признания на первый взгляд внешне тщедушного человека, каким, может быть, выглядел Фишер-Абель, при этом обладавший колоссальной внутренней мощью.
Первая весточка домой
После объявления приговора Марк сначала находился в одиночной камере следственной тюрьмы в Нью-Йорке, а затем его перевели в федеральную исправительную тюрьму в Атланте. Находясь в заключении, советский разведчик рисовал картины маслом, занимался теорией искусства, решал математические задачи.
Фишер попросил американскую сторону организовать переписку с семьей, и в июле 1958 года получил такую возможность. Но первое письмо получило санкцию американской стороны только в сентябре, оно было направлено в советское посольство, а к супруге разведчика добралось лишь в декабре 1958 года.
Письмо написано на английском языке на официальном бланке, представлявшем собой разлинованный, наподобие школьной тетради, лист бумаги с графами, в которых указывались дата написания письма, его автор и адресат. Получателем письма указывалась жена Елена, передать письмо следовало через посольство СССР в Вашингтоне.
«Милая Елена, наконец мне представилась первая возможность за долгое время написать тебе и нашей дочери Лидии. Я искренне верю, что ты получишь это письмо и сможешь мне ответить», — так начиналось письмо.
Жену Фишера действительно звали Еленой. А вот их родную дочь — Эвелиной. Ее настоящее имя разведчик решил не раскрывать, поскольку была реальная возможность того, что американцы попытаются найти ее среди немногих москвичек, носивших столь редкое по тем временам имя. Но у Фишеров была приемная дочь Лида, о чем знали совсем немногие люди, в том числе некоторые коллеги разведчика. Тем самым советский нелегал дополнительно давал Москве понять, что из тюрьмы под фамилией Абель пишет именно он, а не кто-то другой.
Своих не бросаем
Еще в ноябре 1958 года, до того, как первое письмо Фишера-Абеля попало к его родным, председатель КГБ СССР Иван Серов утвердил предложение об организации постоянного почтового канала для связи с Марком. Ответные письма от имени семьи разведчика готовились с участием Центра. В итоге советский нелегал, находившийся в неволе, и его соратники в СССР в рамках возможного смогли, по сути, координировать свои действия.
Как рассказал ранее РИА Новости руководитель пресс-бюро СВР Сергей Иванов, фактически на уровне нюансов, на уровне звучания отдельных фраз удалось установить понимание между нелегалом, попавшим в беду за рубежом, и его коллегами в Москве – и это, без преувеличения, было выдающимся достижением.
Советская внешняя разведка провела сложную многоходовую операцию, позволившую вызволить Фишера из тюрьмы.
Собственно обмену предшествовала большая совместная работа органов госбезопасности СССР и ГДР, координировавших свои действия с американской стороной. Были задействованы дипломаты и адвокаты, в том числе юрист высшего класса Вольфганг Фогель.
Грамоту на обмен Фишера подписал лично президент США Джон Кеннеди. Этот документ был в 2020 году представлен в Москве на выставке, посвященной 100-летию СВР.
Десятого февраля 1962 года на мосту Глиникер-Брюкке, соединявшем Восточный и Западный Берлин, Фишера обменяли на американского пилота Фрэнсиса Гарри Пауэрса, сбитого 1 мая 1960 года над территорией СССР во время разведывательного полета на самолете U-2. Как вспоминал в своих мемуарах американский адвокат Марка Джеймс Донован, Пауэрса передали американцам одетым в хорошее пальто, в зимней пыжиковой шапке, здоровым и откормленным, а советский разведчик, несмотря на мороз, был лишь в серо-зеленом тюремном балахоне, выглядел изможденным и заметно постаревшим.
Одновременно власти ГДР освободили американского студента из Йельского университета Фредерика Прайора, ранее арестованного за шпионаж в Восточном Берлине. Примерно через полтора года в СССР помиловали и освободили из-под стражи еще одного американца Марвина Макинена из Пенсильванского университета, отбывавшего восьмилетний срок за шпионаж в тюрьме в Киеве. Поэтому фактически Фишера-Абеля обменяли не на одного, а на трех граждан США.
В историю разведки вошли и последующие обмены отечественных нелегалов, которые были в разное время арестованы за рубежом. И тоже, как Фишер-Абель, — из-за предателей. Так, в 1964 году еще одного легендарного разведчика Конона Молодого, работавшего в Англии, обменяли на англичанина Гревилла Винна, арестованного и осужденного в СССР по делу Пеньковского. По делу Молодого англичане арестовали и его связных – упоминавшихся выше Леонтину и Морриса Коэнов, которые в свое время оказались не по зубам американской контрразведке. Коэнов обменяли в 1969 году на арестованных в СССР троих британцев.
В 1982 году на территории Германии Алексея Козлова, также впоследствии Героя России, раскрывшего секреты ядерной программы ЮАР и выдержавшего жестокие пытки в южноафриканской тюрьме, обменяли на целый десяток западногерманских разведчиков. Кстати, в работе по освобождению Козлова участвовал и адвокат Фогель, помогший обрести свободу Фишеру-Абелю.
В 2010 году путем обмена освободили десятерых человек, задержанных в США по обвинению в работе на Россию. В их числе был Герой Советского Союза нелегал Михаил Васенков.
Но, как неоднократно подчеркивали специалисты, никого из тех, кого меняли на таких людей, как Фишер-Абель, Молодый, Козлов, нельзя и близко поставить с ними — ни по части профессионализма, ни по личным качествам, выдержке и мужеству.
За выдающиеся заслуги в деле обеспечения государственной безопасности СССР полковник Фишер был награжден орденом Ленина, тремя орденами Красного Знамени, двумя орденами Трудового Красного Знамени, орденами Отечественной войны I степени, Красной Звезды, многими медалями, а также высшим знаком отличия КГБ — нагрудным знаком «Почетный сотрудник госбезопасности».
Примечательно, что вторым орденом Красного Знамени с формулировкой «за добросовестную работу в особых условиях», то есть за работу в качестве нелегала, Фишера наградили в мае 1958 года, когда он уже находился в американской тюрьме. А знака «Почетный сотрудник госбезопасности» Фишер был удостоен 1 марта 1962 года — почти сразу после возвращения на родину.
Человек, ставший одним из символов отечественной нелегальной разведки, скончался 15 ноября 1971 года. Он похоронен в Москве на Донском кладбище под обоими именами — Вильяма Генриховича Фишера и Рудольфа Ивановича Абеля.
Имя Абеля, которое взял себе Фишер в силу обстоятельств, занесено на Мемориальную доску Зала славы Службы внешней разведки — это высший знак почести в СВР. А бронзовый барельеф нелегала Фишера размещен на монументе отечественным разведчикам всех времен, находящемся на территории штаб-квартиры СВР в московском районе Ясенево. К этому монументу «Отечество. Доблесть. Честь», открытому в 2020 году к 100-летию Службы внешней разведки, возлагал цветы президент России Владимир Путин, когда посещал штаб-квартиру СВР.
