Вопрос реформирования ООН перезрел, но в обстановке геополитической напряженности решить его практически невозможно
Министр иностранных дел России Сергей Лавров встретится 24 апреля в Нью-Йорке с генсеком ООН Антониу Гутерришем. Как заявил постоянный представитель РФ при организации Василий Небензя, у главы российского внешнеполитического ведомства накопилось немало вопросов и тем для обсуждения.
Кстати, с визами для российской делегации США тянули практически до последнего, а журналистам, которые должны сопровождать Лаврова, так их до сих пор и не выдали.
«Это связано с практикой страны-хозяйки штаб-квартиры, эта ситуация возникает периодически, время от времени, либо выдача виз в последний момент, либо невыдача виз вообще», — пояснил дипломат.
Ранее посол РФ в США Анатолий Антонов назвал поведение американцев в ситуации с визами возмутительным.
«Налицо пример вопиющего злоупотребления Соединенными Штатами своим положением как страны размещения штаб-квартиры ООН. Администрация США не первый раз препятствует нашему полноценному участию в работе Всемирной организации и надлежащему функционированию самой международной структуры», — приводятся его слова в ТГ-канале диппредставительства.
Он также предложил местной общественности, любящей выискивать недостатки у России, обратить внимание на несоблюдение властями США базовых международных обязательств и элементарных норм дипломатической практики.
Вряд ли эти призывы будут услышаны. Проблемы и с визами, и с российской дипломатической собственностью, и с высылкой российских дипломатов, и многие другие в российско-американских отношениях копятся не первый год. Аналогичные претензии Штатам могут высказать и другие страны. Причем претензии эти есть и по линии ООН, на секретариат которой американские власти, судя по всему, не очень обращают внимания. Ее представители регулярно высказывают озабоченности по тем же визам для дипломатов, однако воз и ныне там.
Впрочем, претензии к Вашингтону пора бы высказать уже и самой ООН, даже генсека которой бесцеремонно прослушивали американские спецслужбы. Официальный представитель генсека ООН Стефан Дюжаррик указал представителям США на неприемлемость слежки за контактами главы организации и ее сотрудников.
«Мы официально выразили принимающей стороне нашу обеспокоенность касательно недавних сообщений о том, что коммуникации генсека и других высокопоставленных представителей ООН подверглись слежке и вмешательству со стороны правительства США», — сказал он.
Дипломат также назвал эти действия несовместимыми с обязательствами Вашингтона согласно Уставу ООН и Конвенции о привилегиях и иммунитетах организации. Сомнительно, что в Белом доме и спецслужбах услышат очередные «озабоченности» и «обеспокоенности». Более того, американцы уже пообещали решить этот вопрос, но весьма своеобразно — усилить секретность.
Кстати, в утекших секретных документах Пентагона говорилось в том числе планах Гутерриша пойти навстречу российским интересам ради сохранения «зерновой сделки». И этот вопрос, наверняка, будет обсуждаться на предстоящей встрече генсека ООН с Сергеем Лавровым. Сделка, как известно, продлена до середины мая, но как именно ООН старается содействовать ее выполнению, в Москве не понимают.
«На все наши напоминания, запросы, нам отвечают, что ооновцы стараются, делают максимум возможного и будут продолжать стараться. Но скоро, на днях, будет уже девять месяцев, как инициатива действует, а они всё „стараются“. Это как-то не очень понятно», — сказал Сергей Лавров в ходе пресс-конференции по итогам визита на Кубу.
Так почему ООН оказалась в ситуации, когда ее авторитет, по крайней мере со стороны США, практически сведен к нулю? Почему вновь и вновь возникают трудности с получением виз дипломатами, делегациями и журналистами, которые должны работать в ООН или на ее мероприятиях?
— Штаб-квартира ООН расположена в США и, естественно следует тем законам, которые есть на территории США. Она не может сама выдавать визы США, их выдают власти США, поэтому ООН в сложном положении, — поясняет заслуженный дипломатический работник МИД РФ Игорь Щербак. — У ООН есть международный авторитет и, по идее, по соглашению, которое было при создании ООН, таких препятствий не должно было чиниться, но они есть. Американцы считают, что раз штаб-квартира на их территории, то и американская юрисдикция на нее распространяется. В этом проблема.
«СП»: Последний скандал с прослушкой генсека вновь поставил вопрос о нахождении штаб-квартиры в США. Так, может действительно стоит уже поднять вопрос о переносе штаб-квартиры в другую страну?
— Чтобы решить этот вопрос, нужно решение Генеральной ассамблеи большинством голосов. Группа стран может инициировать этот вопрос, но проблема в том, что для многих развивающихся стран это удобно. Релокация в другое место связана с большими финансовыми затратами.
Конечно, американцы нарушают положение о штаб-квартире ООН, но они сохраняют приоритет национального над международным. Когда им нужно, они так делают.
В принципе, такой вопрос, видимо, когда-нибудь возникнет, но для этого должно быть принято очень сложное процедурное решение.
«СП»: Разговоры о реформировании ООН, расширении Совбеза, которые могут изменить ситуацию, идут не первый год. Так, может ли это действительно как-то способствовать повышению статуса организации?
— Безусловно, если в Совбез войдут Индия, Бразилия, крупные региональные державы, например, ЮАР, Индонезия, в Совбезе может сложиться позитивное большинство. Но пока это все гипотетически.
Есть несколько формул расширения Совета безопасности, но пока ни одна не получила какого-то консенсуса, преимущества в качестве окончательного решения вопроса. Это должно решаться Генеральной ассамблеей, это сложная процедура, которая не один год займет.
Это такой процедурный тупик: все понимают, что положение о штаб-квартире нарушается, но сделать ничего не могут, поскольку для этого необходимо решение Генассамблеи и инициирование этого вопроса в Совбезе и его обсуждение, прежде всего. Пока каких-то инициатив такого рода нет.
«СП»: Тем не менее недостатки системы ООН проявляются все больше. Какой самый очевидный?
— Очевидно, что нет учета голосов крупнейших региональных держав, поскольку они вне Совета безопасности.
Сейчас Совбез — это пятерка: Россия, Китай, США, Франция, Великобритания, получается, что коллегиально решения могут приниматься Китаем и Россией, а второй блок — западный со своей позицией, поэтому все сложно.
Все понимают этот вопрос, он актуален, но процедурно решение этого вопроса требует времени. На мой взгляд, если концепция многополярности будет более-менее проглядываться (мы пока у истоков), то вопрос будет решаться намного легче. Пока послевоенное устройство мира сложилось в таком виде. Все эти соглашения и договоренности надо пересматривать. Понимаете, какая это огромная работа?
Плюс еще геополитическая напряженность и соперничество затрудняют решение этих вопросов. Нет консенсуса.
Думаю, что может в результате последних событий будут изменения в сторону многополярности, и тогда этот вопрос будет решаться в более отдаленной, а может и среднесрочной перспективе, но опять же при условии присутствия в Совбезе ведущих региональных держав, помимо нынешней пятерки постоянных членов. Непостоянный член не имеет в нем какого-то влияния, потому что у него нет права вето.
Вопрос есть, но в условиях острого геополитического напряжения практического решения он иметь не будет. В обстановке отсутствия напряженности эти вопросы решались бы легче.
«СП»: Многие эксперты считают, что в СБ могли бы войти Индия, Бразилия. А кто еще? По какому принципу все-таки можно определить, какие страны могут войти в Совбез?
— Например, ЮАР или Нигерия. Должен быть региональный консенсус — кто войдет. Это дело тех же африканских стран, кого номинировать в качестве постоянного члена. Они договорятся. Нигерия одна из мощнейших стран Африки, в том числе по численности населения, но почему не Египет?
«СП»: Как-то мы привыкли относить его, скорее, к Ближнему Востоку, хотя он территориально в основном в Африке.
— Должен быть консенсус. Также и в Латинской Америке. Там могут соперничать Аргентина, Бразилия, а еще есть Мексика. Они должны договориться.
Юго-Восточная Азия то же может сказать, что претендует. Но тогда встанет вопрос — а что делать с Японией. По ооновским соглашениям Япония считалась вражеским государством, как и Германия.
Это трудный процесс. Даже если гипотетически представить возможности подходов к этому, то он лежит в консенсусе внутри региональных групп. Там тоже может быть борьба, которая растянется не десятилетия.
Это серьезный пласт вопросов, которые до сих пор не нашли своего решения. Когда-нибудь они решатся.
