Платой за Украину уже стала бушующая инфляция и падение уровня жизни американцев
Даже стойкие консерваторы, такие как нынешний лидер республиканского меньшинства в Сенате Митч МакКоннелл, начинают замечать, что с партией что-то не так. Хотя МакКоннелл объявлял, что собирается покинуть пост лидера республиканцев в Сенате, в недавнем интервью он категорично высказался, что продолжит работу ради одной цели: «дать отпор изоляционистскому движению в моей собственной партии». Звучит так, как будто он обеспокоен.
То, что МакКоннелл называет «изоляционизмом», большую часть истории называлось традиционной внешней политикой Америки. Были и крупные исключения, но вплоть до появления неоконсерваторов мы, в основном, держались высказывания Джона Куинси Адамса о том, что Америка «не едет за рубеж в поисках монстров, которых нужно уничтожить».
Почему? Основная идея заключалась в том, что у нас будет больше свободы и влияния по всему миру, если мы сосредоточимся на демонстрации преимуществ свободного рынка и на защите конституционных свобод внутри страны. США будет вести человечество своим примером, а не угрозами и дулом пистолета.
Когда мы отклонялись от этого пути, то получали такие катастрофы как Вьетнам.
Но в конце 1980-х неоконсерваторы захватили под свой контроль внешнюю политику республиканской партии (во многом и демократической тоже). Они были твердо намерены силой переделать мир по своему образу и подобию.
Это пришлось на руку военно-промышленному комплексу и разным частным интересам, поскольку означало крупный переток денег от среднего класса к ним, состоятельному классу. Сначала американский народ поверил словам о том, что надо поступить «патриотично», и принял пустые обещания интервенционистов.
То, что мы видим сейчас — и о чем свидетельствуют и опросы, и выступления политиков — это отход от интервенционизма. Настроения поменялись, все больше американцев устает слушать, что они должны принести жертву, дабы спасти мир от него самого.
Недавно полковник Дуглас Макгрегор написал в соцсети: «За последние 20 лет мы потеряли 14 триллионов на идиотские интервенции в другие страны. Что хорошего из этого вышло?»
Многие республиканцы задаются тем же вопросом. Что мы получили за первые 100 миллиардов долларов, которые мы передали Украине? Победу за «свободу», как нам обещали? Нет. Мы получили бушующую инфляцию, падение уровня жизни и просьбы прислать еще 100 млрд долларов!
Что мы получили за триллионы, потраченные в ходе 20-летней войны в Афганистане? Мир и демократию в этом регионе? Едва ли. Как часто говорят, мы потратили 20 лет в Афганистане, чтобы сменить «Талибан» * на «Талибан». Все потраченные деньги, все разрушенные жизни, вся пролитая за 20 лет кровь — и сторонники политики военного вмешательства ничего не добились. Даже хуже, чем ничего.
Спикер Майк Джонсон сейчас ощущает серьезное давление со стороны республиканцев в Палате представителей, вызванное его желанием продолжать тратить деньги на военное вмешательство за рубежом. Это одна из причин, по которой законопроект о «дополнительной иностранной помощи для поддержания национальной безопасности» не был вынесен на обсуждение. Внезапно интервенционизм оказался в проигрыше, поскольку к нему начало присматриваться больше политиков и простых американцев.
МакКоннелл может думать, что ему под силу остановить эту волну, если он будет проповедовать политику более активного военного вмешательства. Но даже лидер республиканцев в Сенате не способен остановить идею, время которой вышло.
