Почему Москва признала нынешнее руководство арабской страны, и чем это чревато
Глава новой сирийской администрации Ахмед аш-Шараа в телефонном разговоре с президентом России Владимиром Путиным указал на стратегические крепкие отношения между РФ и Сирией.
«Президент Ахмед аш-Шараа в телефонном разговоре подтвердил, что две страны связывают стратегические крепкие отношения, а также открытость Сирии для всех сторон, что служит интересам сирийского народа, установлению безопасности и стабильности в Сирии», — говорится в сообщении в Telegram-канале канцелярии нового главы Сирии.
Как указали в канцелярии, аш-Шараа обсудил с Путиным текущую ситуацию в Сирии, а также «дорожную политическую карту» по построению новой Сирии.
В сообщении говорится, что президент России в разговоре «отметил необходимость снятия с Сирии экономических санкций и пригласил главу МИД Сирии с официальным визитом в РФ».
Ранее пресс-служба Кремля сообщила, что разговор носил конструктивный, деловой и содержательный характер, лидеры двух стран договорились продолжить контакты.
Уже так быстро подружились? ХТШ* больше не террористы? Даже с талибами** не так быстро все было. Может, стоило выждать время, снять статус террористов для начала? Или чего не сделаешь ради сохранения баз? А Джулани? Он почему вдруг переступил через ненависть к России?
— Думаю, дело именно в российских военных базах, — уверен экс-боец ополчения ЛНР Александр Аверин.
— Разговор Владимира Путина с Ахмедом аш-Шараа (заметьте, мы перестали называть его псевдонимом аль-Джулани) состоялся после такого, как новые власти Сирии не пропустили нашу военную колонну на базу в Тартус. По-видимому, этот вопрос нуждался в решении.
Новые власти Сирии критически зависят от Турции, так что, выскажи Эрдоган соответствующее желание, аш-Шараа будет готово «Калинку-Малинку» спеть во имя нерушимой дружбы с Россией. Другое дело, что Стамбул за это попросит взамен… Может так статься, что цена, заплаченная Россией за сохранение сирийских баз, окажется чрезмерной.
— Любым переговорам, который проводит глава государства, как правило предшествует подготовительная работа, проведенная по линии дипломатических ведомств и спецслужб, — говорит директор по аналитическим проектам Агентства политических и экономических коммуникаций Михаил Нейжмаков.
— Собственно, еще в конце января 2025 года Дамаск посетила российская межведомственная делегация во главе с замминистра иностранных дел РФ, спецпредставителем президента по Ближнему Востоку и странам Африки Михаилом Богдановым.
Судя по тому, что на этих переговорах присутствовал министр здравоохранения временного правительства Сирии Махер Шараа, вероятно, там затрагивались и какие-то гуманитарные вопросы.
Скорее всего, поднимались и определенные аспекты в сфере использования сирийских портов и, возможно, продовольственных поставок для нужд Сирии. Вспомним, что глава Чечни Рамзан Кадыров еще в конце 2024 года упоминал про возможность «обеспечить необходимое количество пшеницы» для нужд Сирии уже при новых властях.
Вероятно, дальнейшее развитие эти темы получили и в ходе телефонных переговоров Владимира Путина с Ахмедом Шараа (также известным как Абу Мухаммед аль-Джулани), поскольку пресс-служба Кремля отметила обсуждение «ряда актуальных вопросов практического взаимодействия» и в торгово-экономической области.
Видимо, активизируя подобные контакты, в руководстве России исходили из того, что в случае паузы в вопросе выстраивания отношений с новыми хозяевами Дамаска потребуется больших вложений ресурсов, а обязательства нынешней сирийской власти перед западными структурами также могут к тому времени расшириться.
«СП»: Все ради сохранения баз? Или есть у нас другие интересы там?
— Военные базы, скорее всего, станут вопросом наиболее сложных переговоров. Вероятно, есть и задача-минимум — например, договориться о возможности дальнейшего использования российскими судами сирийских портов.
Могла прощупываться почва для взятия на себя временным правительством Сирии каких-то обязательств по отказу от оказания поддержки тем выходцам из стран постсоветского пространства, которые участвовали в боевых действиях на стороне «Хайят Тахрир аш-Шам», а затем могут захотеть вернуться в страны СНГ, включая Россию, и вести там подрывную деятельность уже против российских властей.
Понятно, что даже если Ахмед Шараа предоставит какие-то обязательства в связи с подобной проблемой, большой вопрос, как они будут реализованы на практике. Но как минимум попытки добиться сотрудничества с временным правительством в Дамаске по этому поводу Москва наверняка захочет предпринять.
«СП»: А какая муха укусила Джулани? Они же ненавидят нас за то, что мы их годами бомбили? Или кто-то нашептал, что с Россией надо дружить? Кто? Эрдоган? Эмир Катара и другие авторитетные товарищи из Лиги арабских государств? Стоит ли считать это достижением нашей дипломатии? Или у новых властей Дамаска свой интерес?
— Ахмед Шараа, скорее всего, стремится диверсифицировать международные контакты.
В том числе, чтобы укрепить собственные позиции для переговоров с теми же ЕС и США и подождать — возможно, они предложат ему дополнительные преференции, чтобы тот ограничил взаимодействие с Москвой. Вероятно, участие в выстраивании контактов между Россией и новой администрацией в Дамаске приняла и Анкара.
«СП»: Как указали в канцелярии Джулани, он обсудил с Путиным текущую ситуацию в Сирии, а также «дорожную политическую карту» по построению новой Сирии. И как Россия могла бы участвовать в этом построении?
— Новая администрация в Дамаске явно будет заинтересована в поставках продовольствия и медикаментов, вероятно, и в российских инвестициях. Хотя, конечно, участие в инвестпроектах в Сирии сейчас рискованно, в том числе, учитывая, что самого Ахмеда Шараа еще явно ждут вызовы в сфере удержания контроля даже над теми территориями Сирии, которые сейчас находятся в зоне его влияния. Велик риск и внутренних конфликтов в новой администрации.
«СП»: Попытки заигрывания с новыми «властями» Сирии не приведут к тому, что условия нам будет в итоге диктовать Эрдоган?
— Переговорные позиции Реджепа Эрдогана после свержения Башара Асада в любом случае укрепились. Дальнейший баланс будет зависеть от многих факторов — от дальнейшего развития кризиса вокруг Украины до динамики контактов Анкара-Вашингтон при Дональде Трампе и устойчивости позиций новой администрации в Дамаске.
Среди прочего, учитывая склонность нынешнего президента США работать в режиме управляемого хаоса, он явно еще будет создавать поводы для тревожности Анкары, в том числе, по внутриполитическим вопросам.
«СП»: Какие тут еще могут быть негативные для нас последствия? К чему приведет эта противоестественная «дружба»?
— Вряд ли у российского руководства есть завышенные ожидания по поводу Ахмеда Шараа и его соратников. Среди угроз для России, связанных со сменой власти в Дамаске — сколько возможностей в новых условиях в Сирии получат радикальные группы, готовые вести диверсионную деятельность не только на Ближнем Востоке, но и на постсоветском пространстве.
Дополнительный фактор риска — ввоз в постсоветские страны оружия, ранее находившегося на правительственных складах при Башаре Асаде. Это оружие может попасть как к радикальным исламистам, так и к криминальным группировкам, создав новые вызовы в сфере безопасности в странах бывшего СССР.
Также отметим контакты между Киевом и новой администрацией в Дамаске — скажем, еще в декабре 2024 года Сирию посещал глава МИД Украины Андрей Сибига. Скорее всего, Москва сейчас стремится прощупать почву, чтобы дополнительно отслеживать эти процессы, а в каких-то случаях, возможно, и о попытаться им противодействовать.
