Почему погромы во Франции начинают расползаться по соседним странам
Массовые беспорядки, охватившие Францию, перекинулись на две другие европейские страны — Швейцарию и Бельгию. В Брюсселе протесты начались 30 июня и проходили довольно мирно, при этом полиция проверяла вызывающих подозрения людей и проводила задержания. Жители вышли на улицы после призывов в соцсетях сделать «как во Франции».
В швейцарской Лозанне было куда менее спокойно — там мародеры стали грабить магазины. В результате беспорядков задержаны семь человек, шестеро из них несовершеннолетние. Как отмечают в полиции, призывы выйти на улицы появились на фоне беспорядков в соседней Франции. Сообщается, что протестующие бросали в полицейских булыжники, а также коктейли Молотова. Среди «бунтарей» были дети младше 15 лет.
Буза во Франции началась после того, как полицейские убили 17-летнего подростка, который отказался подчиняться их требованиям, в парижском пригороде Нантер. После этого сразу в нескольких ряде городах страны вспыхнули беспорядки, не прекращающиеся уже несколько дней.
По данным МВД, по всей стране были подожжены около 3,3 тыс. автомобилей, а также здания полиции и властей, разграблено около 250 банковских отделений, 200 продуктовых магазинов и около десяти торговых центров. В городах работает полицейский спецназ, задействованы бронетехника и вертолеты. Всего задержано около 2,4 тыс. человек, треть — несовершеннолетние. В ночь на 2 июля было задержано более 700 человек.
Отметим, что в беспорядках участвует молодежь. Причем, как мигранты, так и коренные французы. Координация и призывы к участию распространяются через соцсети, и в стране уже раздаются призывы отключить Интернет.
События развиваются абсолютно непредсказуемо. Некоторые политики уже делают весьма пессимистические прогнозы. Так экс-кандидат в президенты Франции Эрик Земмур, известный своей антимигрантской риторикой, заявил, что происходящее можно расценивать как преддверие гражданской, этнической и расовой войны.
«Гражданская война — это столкновение населения и органов власти, именно то, что происходит сейчас», — сказал он, добавив, что причина происходящего кроется в миграционной политике. Хотя французское правительство считает, что введение чрезвычайного положения в стране «это не вариант», поскольку средств в распоряжении полиции пока достаточно для борьбы с беспорядками.
Насколько все плохо? Может ли этот пожар перекинуться на другие страны? Ведь миграционная политика многих стран ЕС не отличается от французской.
— Думаю, что пока все же больше идет выпуск пара, — говорит советник президента Российской ассоциации прибалтийских исследований Всеволод Шимов. — Вместе с тем, это отражает долгосрочную тенденцию усугубления социально-экономических противоречий, вызванных в том числе изменением этнического и конфессионального состава европейских стран.
«СП»: Бунтуют только мигранты или местные тоже не против побузить? Каковы мотивы?
— В основном мигранты, причем молодежь, традиционно склонная к асоциальному поведению. Причины в общем низком уровне интеграции мигрантов в европейские общества, их низком социальном статусе. При этом на фоне леволиберальной политкорректной пропаганды у них появляется чувство безнаказанности и вседозволенности.
«СП»: Почему Швейцария и Бельгия? Вроде вполне благополучные страны…
— Они образуют единое с Францией языковое и, как следствие, культурное пространство. Поэтому то, что происходит во Франции, с лёгкостью проникает и туда.
«СП»: Какие еще страны на очереди? Есть риск расползания по всей Европе?
— В принципе, это типично в первую очередь для Франции с ее специфической культурой уличных бунтов. Но может затронуть и другие страны с высокой долей эмигрантов в составе населения — Германию, Италию и прочие.
«СП»: На что готовы европейские власти, чтобы подавить это? Во Франции некоторые политики уже говорят о начале гражданской войны… Все так серьезно?
— Это далеко не первые подобные беспорядки во Франции, так что я бы не драматизировал. Весьма вероятно, что правительство просто «пересидит» протесты и дождется, когда они спадут естественным образом
«СП»: России нельзя как-то обратить это себе на пользу? Может, они хоть меньше Украине внимания уделать будут?
— Как раз наоборот, Макрон может попытаться переключить внимание общества на внешнеполитическую повестку и, более того, обвинить Россию в организации беспорядков.
— Дело не в бесконтрольной миграции, — считает политолог Дмитрий Офицеров-Бельский. — Бесконтрольной миграции не бывает. Нынешние участники беспорядков — это потомки мигрантов в третьем или четвертом поколении. А сама массовая миграция во Франции началась после Второй мировой, когда нужно было восстанавливать экономику. В первую очередь — из Марокко. Потом, когда де Голль фактически бросил Африку — еще и из Алжира.
Надо понимать, что беспорядки направляются и контролируются мафиозными структурами, которые занимаются продажей оружия, наркотиков, организацией проституции, грабежа туристов и т. д. Фактически они контролируют целые кварталы, куда полиция просто не суется. И периодически эти структуры пытаются напомнить властям, что к ним лучше не лезть. Эта тема, кстати, работает с рубежа 90-х и нулевых годов. Когда им нужно, они натравливают молодежь против полиции, в итоге кого-то могут убить, и тогда уже поднимаются широкие мигрантские массы. Плюс к ним присоединяются местные левые, а во Франции сильны левые настроения. Французское, да и вообще европейское общество толерантно только внешне. В реальности там господствует культ гегемонии белого человека, они еще те расисты. Многие французские левые видят и понимают эту несправедливость, добавьте к этому серьезное социальное неравенство. В результате происходит смыкание левых французов с расовыми меньшинствами.
Так или иначе, там рано или поздно возникает аллергия на протесты, когда люди начинают понимать их бесперспективность. Как было с «желтыми жилетами».
«СП»: Почему Швейцария и Бельгия? Удастся ли им быстро подавить протесты или будет, как во Франции?
— В Швейцарии, думаю, все в итоге закончится тихо и мирно. Бельгия — другой случай. Там все еще хуже, чем во Франции. Если говорить о Брюсселе — не хотел бы я жить в этом городе. После девяти вечера выходишь на улицу, и повсюду мигранты устраивают коробки, в которых они спят. В любом районе. Сами бельгийцы в основном переехали в окраинные кварталы, живут там анклавами. В центре и днем можно не увидеть ни одного белого человека вокруг…
«СП»: В других странах ЕС те же проблемы? Стоит ожидать более широкого распространения беспорядков? Где может повториться?
— Прежде всего — в Германии. Вспоминаем события в Кельне. Где женщин насиловали направо и налево. Это может повториться в любой части центральной и западной Европы.
«СП»: Нам как реагировать? Радоваться, что у врага пожар?
— А зачем? Нам вообще не должно быть до этого никакого дела. Думаю, Макрон сейчас начнет проявлять жесткость. Как это было во время беспорядков в 2005-м, когда на их волне к власти пришел тогдашний глава МВД Саркози. Макрон уже переизбираться не может, но ему выгодно привести к власти человека из своей команды, ему нужно показать людям, что власть способна справиться с кризисом.
А нам просто без разницы, кто там у них будет у власти. Ведь европейцы давно утратили политическую субъектность…
— Вокруг этих событий сейчас столько пересудов, что серьезные выводы вряд ли можно сделать в полном объеме, — говорит политконсультант, кандидат философских наук Александр Сегал. — Мы уже давно живем не в мире фактов, а в мире комментариев. Что можно сказать с определенностью? Такого рода всплески время от времени повторяются, что говорит о противоположности интересов разных групп общества. Это присуще капитализму. Вопрос только в том, какие группы бунтуют сейчас? Молодежь? Она всегда недовольна и считает старших идиотами — пока сама не состарится. Пролетарии и люмпен-пролетарии? Это противоречие неизлечимо, но в богатой Европе заглушается паллиативными мерами. За счет кого?
За счет третьего мира, но он сам пришел в Европу. Классовые противоречия приобретают форму этническо-поколенческих. Но суть у них та же: глубокое социальное неравенство, свойственное капитализму.
Вопрос в том, кто организует их? В Европе явно нет партии, которая может возглавить протест. Значит: а) она может неожиданно выскочить, как черт из табакерки; б) есть силы, которым выгодна эта стихия, потому что за ее счет, подогрев настроения, можно решить свои проблемы: например, списать долги перед населением и/или закрутить гайки, и/или перераспределить ресурсы…
Вспомните Грету Тунберг: это мягкий вариант того же самого. И обратите внимание: у движения нет конкретных позитивных лозунгов, то есть, за что они, кроме абстрактного «чтоб было хорошо». Такое движение может оседлать кто угодно.
Про «российский» же след говорить — это тупой путь. Это как раз пример того, что ситуацию можно использовать для любого пропагандистского хода. Что же касается реальности, то поддерживать любую из сторон сложно, не рискуя оказаться в двусмысленной ситуации: она обратимая. У нас ведь тоже капитализм. И пропагандистский эффект может оказаться призрачным, а вред осязаемым.
